Почему-то дни тянутся до нелепости медленно. Они унылые, серые и тягучие, как патока. А еще это чувство, что время увеличились и теперь в сутках не обычные двадцать четыре, а как минимум тридцать шесть гребанных часов. Кошмарно.
Может показаться, что Орихимэ не любит осень. Да и вообще, за что ее любить? Постоянные дожди, холод, общее пессимистическое состояние и все такое прочее. А еще лето, время счастья, солнца и любви закончилось, впереди зима, время апатии, коротких дней и длинных, одиноких ночей.
Но она любила осень. Потому что для нее осень – это летающие паутинки, которые так красиво переливаются в воздухе, а когда цепляются за волосы прохожих, их отчего-то не хочется снимать, словно эта паутинка – портал в сказку, нежную, золотую. Осень – это постепенно холодеющее солнце, которое не палит кожу, а ласково касается ее, словно прощаясь. Осень – это дожди, которые умывают разгоряченную Землю, размывают в грязь сельские дороги и вызывающие странное спокойствие в душе.  Осень – это деревья, листья которых постепенно меняют свой цвет, а чуть позже падают на землю золотым водопадом, в котором так приятно покружится, попинать его ногами или просто упасть в кучу листьев на заднем дворе. Осень – это возможность для Орихимэ хотя бы на короткое время забыть, кто она такая.
Просто этот октябрь какой-то непонятный, словно намекает, что должно что-то случится.
Колибри вздохнула, дернула себя за недавно подстриженные волосы, заставляя себя отвлечься от лирических мыслей и вышла из университета.
Дьявол, неужели это пять таких замечательных пар подряд гонят мои мысли не в то русло? Отвлечься, Химэ, тебе нужно отвлечься.
А где люди любят отвлекаться от тягостей своей жизни? Где есть место только одной единственной заботе – в каком свете себя лучше представить?
- Понедельник – день тяжелый, но мы все равно проводим его в клубе, - усмехнулась своему отражению Орихимэ, поправляя свои излюбленные заколки.
Ей уже двадцать, совершеннолетняя, взрослая девушка, а все еще носит эти детские заколочки. И пускай сколько угодно повторяет, что делает так только для того, чтобы выглядеть милее и невиннее, но в глубине души Химэ находила другую причину. Просто эти украшеньица ей подарил на девятый день рождения брат. Кусочек счастливого детства, легкое напоминание о том, что у нее было тогда и что есть сейчас.
Удовлетворившись своим внешним видом, отбросив в сторону мысль о том, что лучше было бы остаться дома и выспаться, девушка покинула квартиру и через некоторое время была в клубе. В том самом, где два года назад она была официально принята на работу. Ах, это чувство ностальгии.
Хм. Все же существуют в этом гребанном мире люди, которые в понедельник шляются по клубам.
Но их было не очень много и большая часть из них была со своими парами. Печально, найти денежный мешок не судьба. Но Орихимэ даже не успела расстроится и подумать, что возможно зря запихнула разумную мысль поспать к компании своих мечтаний о светлом будущем. Потому что ее блуждающий взгляд упал на барную стойку, за которой в поте лица трудился Саске.
- Привет, какаду, - весело защебетала Таками, плюхаясь своей тушкой на стул, который стоял напротив Учихи. – Ты уже, наконец-то, выздоровел?
Наверное, нужно сделать лирический отступ и пояснить, почему именно какаду? Просто у этой птички и ее коллеги были одинаковые прически, а за Орихимэ наблюдалась милая особенность раздавать людям клички пернатых, если было хоть малейшее сходство.
- Мне, пожалуй, как обычно, - ну же, Учиха, потрудись. Потому что Колибри и сама не особенно помнила, что она обычно заказывает.

Отредактировано Takami Orihime (2012-10-05 02:24:38)

Слишком смазливый. Это было первое впечатление Химэ про Саске и таковым оно осталось до сих пор. А еще за ним девчонки так и вьются, чуть ли не табунами бегают. А когда великий Учиха снизойдет до взгляда в их сторону – чуть ли не кипятком писают. Какое счастье, что Орихимэ не болела этой неведомой болезнью «Саскекун!» и единственным желанием, возникавшем в ее голове при виде этого создания было предложить съездить ему куда-нибудь. В челюсть, например, чтобы лицо попроще сделал.
По ели заметной морщинке на лбу Учихи, промелькнувшей всего на секунду, Колибри поняла, что все-таки смогла его уколоть вот так с лету. А то и не поймешь же ничего по его каменному лицу.
- Выздоровел. А ты вообще кто такая? – Саске удостоил Орихимэ всего одним взглядом и вернулся к своему увлекательному занятию. 
Девушка сделала большие глаза, прижала палец к губам и активно завертела головой, пытаясь кого-то высмотреть. Ну, только что зашли новые посетители, но они тоже были со своими парами. И на танцплощадке не было никого свободного – ни парня, ни даже девушки. Так и не найдя то, что искала, Колибри прекратила вертеться и продолжила попытку просверлить в брюнете дырочку взглядом.
- Да ладно тебе, - фыркнула Таками. – Я не обнаружила тут никого, перед кем бы тебе было стыдно, так, что заканчивай делать вид, что меня не знаешь.
Наконец-то Учиха решил, что бокалы чисты до такой степени, что можно любоваться на свой похер фэйс полностью и пришло время уделить немного своего драгоценного внимания посетительнице.
- Ваш обычный заказ, – Химэ даже немного приподнялась, чтобы заглянуть в бокал и оценить, что же там намудрил Саске. Абсент? Пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить брови на их положенном месте, а то они так и рвались в полет на лоб и еще выше. Откуда в голове у этой попы с ушами такие представления о том, что Орихимэ обычно пьет? Или он на что-то намекает? А хрен его поймешь. - С вас шестьсот тридцать восемь йен.
Девушка не знала, есть ли у младшего Учихи внутри что-то похожее на ее дятла. Зато знала, что будь она на месте брюнета, то точно внутри вся пустилась в пляс. Типа уела, вся такая молодец и вот буду смотреть и кайфовать с того, как ты выкручиваешься.
Наверное, Саске ожидал от Химэ, что она запустит в эпичный полет стакан, который приземлится в его рожу кирпичом? Или без отлета стакана, просто душ из абсента? Можно было бы так сделать, хоть бы раз эта безэмоциональная маска оживилась и превратилась бы в нормальное человеческое лицо. Значит, Учиха, ты ждешь истерики?
Не дождешься. Скандалить – так по-умному, истерить – так чтобы все заслушались. И хлопали. Стоя. А ты должен быть в первых рядах за автографом к гениальной исполнительнице арии истерики. Но для начала я все-таки решу, что делать с этим абсентом.
Конечно, Орихимэ лучше не пить, в виду ее маленькой конституции тела и быстрого влияния алкоголя на организм. Но это если идет разговор про много, а тут только один бокал, пусть и дорогой. Конечно, потом начнет кружится голова и захочется обтискать все, что хорошо привинчено к столу или к стене. Чтобы идти ровно и не позориться. Но Химэ ведь будет сидеть на попе ровно и никуда не уйдет. Нет, этой ночью она тоже не поспит, важнее всего хоть как-то выбесить этого проклятого Учиху, а то от его спокойной рожи уже скулы сводит. А что сделать с оплатой по счетам Таками потом подумает. Кто знает, может выйдет так, что Саске сам его оплатит. Или же старым, добрым способом девушка отправит его одному из своих знакомых по клубам, заодно и отцепится от него. Да, точно. Все так и будет.
Орихимэ подавила желание показать брюнету язык и за один раз осушила бокал, даже не скривившись.
- Знаешь, немного не то, Учиха, - Колибри толкнула стакан в сторону своего коллеги. – Плохо работаешь. 

Отредактировано Takami Orihime (2012-10-11 18:57:12)