Как часто едва знакомые друг с другом люди сталкиваются на улице? Со статистикой Суй никогда не дружил, да и не следил за ней в общем. Куда больше парня волновали проблемы более приземленные и менее масштабные - его личные. К сожалению, их хватало с головой. Хотя в данное время речь шла не о количестве, а, скорее, о качестве этих проблем. Качество их, и правда, было отменным. Настолько, что вырывало с корнем все другие мысли, закрывая одной единственной, маячившей перед глазами - Хозуки Суйгетсу был мертв.
Парень вздохнул и натянул на голову капюшон, пытаясь укрыться от мерзкого, едва моросящего дождя. Такая унылая погода держалась над Токио вот уже который день и деваться никуда не собиралась. Будто отзеркаливая внутреннее состояние блондина с одной единственной разницей - унылость эту нужно было увеличить раз в сто. Знаете, это как подкрутить громкость на колонках. По крайней мере, внутри Суйгетсу все орало на полной громкости и переключатель, как назло, заело. С другой стороны, с чего бы ему функционировать как положено, когда его упорно ломали ногами, руками и любыми другими частями тела, не очень-то беспокоясь о результате своих действий. Вы же еще не забыли, что речь идет о переключателе, а не о самом парне? А разница лишь в том, что хотя оба безнадежно испорчены, один изначально был не живым, а другой, как назло, все еще дышал. И, вроде бы, даже жил. Существовал, если быть более точным. А ведь прошло больше недели. Не в привычках Суйгетсу так долго хандрить, но и случай был из ряда вон. И все бы ничего, если бы его избили и дело с концом. Стал бы Хозуки убиваться из-за такой мелочи? Едва ли. Но поимели ведь не столько его тело, сколько душу. Тут и цепная реакция сработала. Ведь сердце, в котором образовалась трещина после отказа Орочимару, так и не успело опомниться. Говорят, люди, не имеющие сердца (вроде тех ублюдков, заперших его в том паршивом подвале) ужасны, но Хозуки не мог с этим согласиться. Парень бы отдал сейчас все, что угодно, чтобы вырвать из груди этот кровоточащий обрубок некогда живого и любящего сердца. И тогда бы он уж точно отыгрался на ком том не хуже, чем кто-то поглумился над ним самим. Да что там, он бы им сто очков вперед дал. Уж от него бы живым точно никто не ушел. Как глупо оставлять свою жертву в живых. Как глупо, что он все-таки выжил. И еще смешнее, что сам себя Суйгетсу жизни лишить не мог. Оставалось только винить Орочимару в том, что вытащил его. Что не дал умереть. И бесконечно спрашивать "Почему?", но не получать ответа. Может, потому, что стоило спросить вслух? Вот только была тут одна несостыковавка - блондин не хотел знать ответа. Едва ли хоть какие-то слова могли успокоить его беспокойное сердце, зато любая капля способна переполнить океан терпения. Суйгетсу чувствовал себя фонтаном, в котором система подачи воды дала сбой и вода стала переливаться через край. Вроде как одно событие не успевало улечься, как за ним следовало другое, обладающее еще более уничтожающей силой. И единственное, о чем мог думать парень, глотая на ночь снотворное, что ему стоило остаться там. Или, по крайней мере, нельзя было оставлять на грязном полу в подвале, наполненном крысами, такую важную деталь его. Двигаться дальше не представлялось возможным, отмотать назад - еще менее вероятно. Но если раньше Суй мог просто довольствоваться тем, что было сейчас, то теперь блондин не мог и этого. Поэтому он будто завис, проживая одинаковые дни, следующие друг за другом, будто прокручивая до боли скучную киноленту. Но даже такие заурядные будни не приносили облегчение. Блондин не ходил в университет, не появлялся на работе, по возможности он и вовсе не покидал пределы своей "берлоги". Даже телефонные звонки, коих итак было не густо, игнорировал. Парень даже не мог с уверенностью сказать, кто был тем человеком (за исключением мелькающих лиц прохожих в редкие моменты вылазок в магазин), которого он видел последним. Наверно, Орочимару. В прочем, его лицо так часто стояло у Суйгетсу перед глазами, что иногда ему казалось, что они видятся ежедневно. И это было правдой. Только во сне, а не наяву. И в этих самых снах кто-то всегда опережает его, явственно указывая на то, что брюнет опоздал. Интересно, видел ли Кея подобные сны? Знай Хозуки, что это так, ему было бы легче. Он не мог сказать, почему именно, но ведь когда кто-то разделяет твою боль, всегда становится легче. И единственный, кто мог помочь блондину в этом как раз глава Ото. Другое дело, что Суйгетсу эту помощь принимать не хотел. Единственное, что он хотел принять, так это снотворное, внутрь. А еще лучше залить в себя алкоголя побольше. Да чего греха таить, иногда Суй подумывал и том, что можно вести внутривенно. Соблазн был велик, но соизмеримо велика была и проблема достать наркотики. Ведь с неба они не упадут, а внешне Хозуки выглядел не внушающим доверия, чтобы затребовать очередную партию на реализацию. Знал об этом блондин наверняка, каждое утро глядя на себя в зеркало. Сам бы он такому чудищу даже денег на выпивку не дал, что там драгоценный товар, за который каждый отвечает головой. Суйгетсу тряхнул головой и ухмыльнулся, правда, как-то болезненно.
Но вот уже прогресс, сегодня блондин даже дошел до центра. Правда, задумываться, что он тут делает, не стал. Все равно не найдет ответа. Все же, Хозуки явно преувеличивал, описывая свое моральное состояние. Он все же жив, и все еще может реагировать на внешние раздражители как раньше. Именно поэтому, когда он вступает в лужу и замечает как грязь покрывает его светлые кроссовки, парень в сердцах выкрикивает "Блядь", не заботясь о том, что подумают окружающие. И только потом понимает, как странно, практически чужеродно, звучит собственный голос. Суйгетсу слышит его будто откуда-то сбоку, но пытается отогнать навязчивое чувство чужеродности и нереальности происходящего. В конце концов, не только же ему слушать собственные звенящие крики и чужие похабные голоса, прокручивающиеся в голове в режиме нон-стоп? Где-то там есть еще голос Орочимару и его собственный, но иногда блондину кажется, что это лишь плод его воображения, что все происходило не взаправду, а воображение подкидывает лишь желанные картинки, которые никогда не осуществятся в реальной жизни. И в такие моменты хотелось лишь хоть как-то унять этот гул, но, видимо, не изобрели такое обезболивающее, способное заставить голову парня проясниться. В прочем, он ведь и перепробовал далеко не все. Другое дело, что к таблеткам Суйгетсу относился весьма скептически (если речь шла не о тех, за которые можно выручить неплохие деньги), но времена меняются, меняются и люди. И проблема "стоит ли употреблять то или иное вещество" как-то становиться и не проблемой вовсе. Потому что о таких вещах Суй больше не задумывается, а просто делает. И даже когда в его руке оказывается слишком увесистая для относительно нормально функционирующего организма горсть медикаментов, Хозуки рефлекторно кладет их в рот, лишь потом задумываясь об их количестве. Нормальные люди назвали бы это рассеянностью и, казалось бы, что тут такого, если бы эта рассеянность не грозилась вылиться летальным исходом. Другой вопрос, что такой исход Суйгетсу не сильно бы расстроил, вот только сознательно решиться на подобный шаг было слишком боязно. Любой бы спасовал перед лицом смерти. Очевидно, суицидники вовсе и не были такими отчаянными, как думали о них люди. Ведь чтобы довести начатое до конца нужна смелость. Которой Суй, смотря правде в глаза, от роду не имел. А даже если имел, то недостаточно.
Повернувшись на сто восемьдесят градусов, Хозуки еще немного потоптался в луже, недоумевая когда она успела набраться, пока не догадался сделать шаг назад и выйти из нее. Вообще, ходить спиной вперед было плохой идеей, потому как на парня тут же налетел кто-то, а он даже не имел возможности увернуться. Едва не свалившись с ног и рискуя уже целиком искупаться в этой самой злосчастной луже, Суйгетсу ухватился рукой на налетевший субъект и развернулся обратно. Надо же, возмутителем спокойствия оказалась хрупкая миловидная девчушка, что, в прочем, для блондина никакой роли не играло. Единственное что, на мгновение показалось, что они знакомы, но Хозуки тут же забраковал эту идею. Учитывая специфическую внешность, парень бы точно ее запомнил. Или все же...?
- Смотри куда прешь, черт, - зло огрызнулся он, в который раз выбираясь из проклятой лужи. Если бы она была хотя бы твердой, Суй бы обязательно пнул ее. Но, к сожалению, не судьба. Был вариант отметелить девчонку, но блондин не настолько выпал из реальности, чтобы отыгрываться на ней. В прочем, был бы на ее месте парень, Суйгетсу бы об этой перспективе задумался основательно. Хотя лезть в драку сейчас было последнее, что парню стоило бы делать, - ладно, извинения приняты, шагай куда шла, - шагнув в сторону, Хозуки терпеливо ждал, когда девушка опомнится и пойдет уже дальше по своим делам. В прочем, не очень терпеливо, да и та, как назло, медлила.
Ну чего встала? И зачем я только полез сюда?
Если еще несколько минут назад Суйгетсу казалось, что в ближайшем будущем он даже в универ выберется, то теперь эта уверенность трещала по швам. Похоже, к плотному взаимодействию с людской толпой Хозуки был еще не готов. Разве что разгромить что-нибудь. О, эта затея пришлась ему по вкусу. А еще лучше, замочить пару-тройку мерзких людишек. Вот, например, эту девчонку, которая задолбала стоять тут, как истукан, и пялится на него. Неужели они все же знакомы? Исключено, решил блондин, и, решив не ждать, пока та раздуплится, обошел девушку и пошел дальше.

Как часто бывало, что намерениям Суйгетсу не суждено было сбыться? Это проявлялось во многом. И в мелочах, и в чем-то более серьезном. Но исход всегда был один - это раздражало. Именно поэтому, когда незнакомая, как ему казалось, девушка схватила его за руку, останавливая, блондин хотел было грубо оттолкнуть ее и все же двигаться дальше. Просто потому, что он собирался так сделать. И должно же в его жизни хоть что-то не идти наперекосяк. Собственно, он бы так и сделал, несмотря на маленький рост и общую хрупкость девушки, если бы та не окликнула его по имени. Хозуки Суйгетсу. Тут не было сомнений, что речь шла именно о его персоне. Даже не о брате, с которым его путали иногда по причине внешней схожести. Тогда, черт возьми, кто она?
- Я не... - машинально начал блондин, всем корпусом поворачиваясь к девушке. На лице парня отразилось искреннее недоумение, столь сильное, что Суй даже не думал скрывать его. В конце концов, он ведь собирался сказать ей, что не знает, кто перед ним. Собирался, вот только передумал, - я не Хозуки Суйгетсу, вы обознались, - для пущей убедительности, блондин даже на вы обратился. Вспомните, кто такой Суйгетсу. Он бы никогда такого не сделал, верно? Вот и Хозуки рассудил так. В прочем, едва ли эта особа так хорошо знала его, если он ее даже не помнил. А ведь и внешность далеко не самая тривиальная, и знает его явно, тогда кто она? Как вышло так, что память совершенно отказывалась выдавать нужную информацию? В прочем, сейчас это не было странно. После недавней встряски, мозги все еще отказывались вставать на месте. Суйгетсу много чего забыл и что может быть удивительного в том, что он не помнил девушку, которую видел от силы пару раз? С другой стороны, это он сейчас так решил, про пару раз, а, может, на самом деле они общались на протяжении нескольких лет? Может, это просто давно забытая знакомая времен его пребывания в Кири, которое теперь Кедо? Хотя сколько Суйгетсу не ломал над этим голову, в памяти всплывал лишь один человек того периода, приблизительный одногодка самого Суя, и это был парень. Хаку. Да, именно он. Черноволосый, с вечно грустным взглядом. А никак не эта девчонка с то ли голубыми, как морская волна, то ли пронзительно-зелеными, словно свежая зелень, цветом волос. И он притягивал взгляд. Наверно, в этом и была задумка, поскольку за натуральный этот цвет никак сойти не мог. Суйгетсу прикинул, какая, должно быть, мука для обладательницы столь длинных волос процесс покраски последних. Сам-то он со своими не больно заморачивался, подкрашивая лишь самые концы в голубой цвет. Самое забавное, что причина крылась как раз таки в сходстве с братом. А поскольку всю голову красить слишком долго и муторно (он пробовал, о да), после нескольких попыток блондин пришел именно к такому варианту. С другой стороны, вы спросите, почему именно голубой? Наверно, все дело в его любви к воде. А уж точно не ориентации. С другой стороны, с некоторых пор это спорный вопрос, рассуждать о котором сейчас не было ну никакого желания.
А незнакомка (хотя эта вера в Суйгетсу уже пошатнулась) тем временем продолжала. Тодая. Несколько месяцев назад. Нет, это решительно ни о чем Хозуки не говорило. Но это не значит, что слова девушки прошли впустую. Как раз таки наоборот. Зацепили и заставили извилины шевелиться. О, как же Суйгетсу это ненавидел! Когда-то что-то, очень отдаленное, бередило память, но выудить из нее нужное парень был не в силах. Этот как бывает, когда вспоминаешь какую-то мелодию, но не можешь понять, откуда она взялась в твоей голове. И вот теперь-то Суйгетсу знал наверняка, что пока не выяснит, кто же эта девушка, теперь уже он ее отпустить не сможет.
- Ладно, слушай, я - Суйгетсу, - начал парень, признавая свое поражение. Очевидно, бывали ситуации, когда не стоило браться за ложь. Тем более, если не можешь довести ее до конца. Но такие прискорбные ошибки Суйгетсу не очень-то пугали. Ибо сейчас, как никогда, было все равно как он выглядит со стороны. Промокших до нитки, потерявший память и самого себя. Разве его могут заботить такие мелочи? - может, зайдем в какое-нибудь кафе и там поговорим? Не знаю, как ты, а я уже промерз до самых костей, - Хозуки слабо улыбнулся, будто надеялся этим самым загладить вину за сорвавшуюся с губ ложь. И с каких пор его вообще это интересует? Наверно, с этих самых.