Задумывалась ли когда-то Орихимэ о том, что в ее жизни еще раз все кардинально измениться, как восемь лет назад? Что случиться что-то или появится кто-то, перевернув ее мир еще раз? Нет, никогда. В коей мере Таками смирилась со своим состоянием, приняв свой личный моральный кодекс и следуя ему безоговорочно, практически не делая исключений. Но тут ключевое слово «практически», которое и протоптало пускай и тонкую, но тропу к тому, что твориться с Колибри сейчас. Раньше девушка без раздумий взялась бы за это задание – устроить бойню в коридорах университета, осознавая, что этим она сломает всю свою идеально выстроенную жизнь примерной девочки. Потому что после убийства Мэй и Наруто, после оцепления Токио и объявления военного положения все волки, маскирующиеся под кроликов, как в той славной мобильной игре, где голодный волк принял облик кролика и проник в стаю, чтобы каждую ночь съедать по одному ушастому зверю. Сейчас уже нет смысла прятаться, потому что если ситуация и измениться когда-то, то ничто не будет как прежде. И было бы не важно, исходил бы приказ когда-то от Орочимару или сейчас от Кабуто – главное исполнить. Убить как можно больше, исполнить свое давнее желание. И не задумываться над тем, что жертвы тоже могут иметь клыки и когти, которые покажут, когда окажутся загнанными в угол. Ведь девушке было плевать на себя, на свой организм, на все, лишь бы выполнить приказ, убить, уничтожить. Все это было, не сейчас. Нет, она по прежнему желает убить их всех. Просто кое-что изменилось в самой Орихимэ и она больше не хочет так бездумно рисковать собой. Потому что теперь ей есть ради кого жить, ради кого держаться и не погибнуть в случайной перестрелке. У Таками есть Суйгетсу, к которому она возвращается каждый день, который из недодруга превратился в человека, без которого девушка, пусть она еще себе в этом не признается, но не представляет своей жизни. А еще есть то, что раньше Орихимэ даже не представляла в своей жизни, чуть ли не плевалась, представляя, что такое может быть в ее жизни. Больная тема – дети, маленькие исчадия Ада. Она философствовала на эту тему довольно много в начале октября и была уверена на все сто, что ее материнство обойдет стороной. Но, как говорят, не надо зарекаться – потому что чуть больше чем через месяц Орихимэ забеременела. А будущие мамы так не делают. Не бегают по коридорам, уворачиваясь от пуль, не отбирают жизнь у других людей, а сидят себе дома и чинно вяжут пинетки и чепчики для своего будущего ребенка. Она бы тоже сидела дома, правда без вязания, если бы Кабуто не наступил на ее больную мозоль. Вчера Якуши вызвал ее к себе, чтобы отдать приказ и когда Орихимэ слишком резко отказалась, мотивируя тем, что по состоянию здоровья не может этого сделать, блондин ехидно улыбнулся, поправил очки и вкрадчиво напомнил девушке о том событии в конце января, которое подорвало его доверие к ней и то, что Суйгетсу он все еще не доверяет. Этим он более чем достаточно намекнул на то, что если Таками еще раз повторит свой отказ, то одному только Кабуто известно что будет с Суем. Поэтому Колибри, закрыв глаза, кивнула, вместо слов и протянула ладонь, в которую новоиспеченный босс вложил пистолет из которого девушка сегодня стреляла и унесла несколько жизней.
Колибри знала, что в университете сеют панику и смерть не только их с Таюей группа, а еще одна, имен которых Кабуто называть ей не собирался. Неизвестно как там у тех ребят, но у них дела шли не очень хорошо. Патроны в пистолете почти закончились, запасные тоже. Хокумон где-то пропала, а Орихимэ сейчас сидела в углу, где-то на втором этаже, прижимая ко лбу холодный ствол и не обращая внимание на то, что с левого плеча, которое зацепила пуля и с правого виска течет кровь, алой дорожкой забирая немного жизни. Рядом валяются трупы ее напарников по команде, а она сама сейчас смотрит в потолок и прислушивается к крикам, выстрелам и топоту где-то вдалеке. Лично для нее сейчас уже все закончилось и единственное, что хочет Орихимэ – это добраться живой домой. Ради Суйгетсу и ради их ребенка, в подлинное существование которого парень еще не до конца поверил – это было видно по глазах, хоть на словах Хозуки мог сколько угодно уверять в обратном. Она выберется, они еще раз поговорят об этом и Колибри объяснит, почему ничего не говорила раньше. А сейчас все, что остается Орихимэ – это сидеть тут в углу среди трупов и надеяться, что вскоре все стихнет настолько, что она сможет выбраться.